Денис Ларионов

РЕЧЬ О КИРИЛЛЕ КОРЧАГИНЕ

1. Тексты Кирилла Корчагина, отмеченные в этом году Премией Андрея Белого, были опубликованы в довольно разных изданиях. С одной стороны, это «Новое литературное обозрение», где его статьи и рецензии являются законной частью междисциплинарной работы, посвященной современной культуре и современной литературе, в частности. С другой стороны, «толстые журналы» «Октябрь» и «Новый мир», в которых (с приходом туда Корчагина и ряда других критиков) открылись новые дискурсивные пространства, до этого бывшие terra incognita даже для самых ярких авторов этого контекста.

2. Тематический диапазон упомянутых текстов необычайно широк. Корчагин а) предлагает интересную трактовку текстов Евгения Сабурова, проницательно описывая ситуацию, в которой пребывает поэт, призванный сделать выбор между официальной и неофициальной литературой, б) предпринимает первую попытку подробного описания поэтики Василия Ломакина, лауреата Премии Андрея Белого 2012 года, в) рассматривает три прозаические книги, с разной степенью убедительности и изобретательности отвечающие на вопрос о возможности описания пространства современного города, который уже давно перестал быть единым целым и, наконец, г) производит скрупулезный (насколько это позволяет формат журнальной статьи) анализ двух литературных премий, чередуя краткий разбор поэтик отдельных авторов с критикой премиальных механизмов. Надо сказать, что все перечисленные тексты не замыкаются в рамках исключительно литературоведческого подхода, но довольно успешно обращаются к различным изводам «теории» – не в том широком смысле, который ей придается сегодня, а в том, который имел в виду Луи Альтюссер, в частности, возводя ее задачи к разработке специфических понятий или знаний, а также «в разрушении идеологических заблуждений, иллюзий или предположений». При этом Корчагин не стремится увлечься вторым пунктом, собственно критикой заблуждений, но вплетает ее элементы в серьезный теоретический разговор, сводя, по Альтюссеру, практику и теорию, «обозначая то, что было намечено, признано, но не познано».

3. На мой взгляд, подобный подход позволяет сочетать искренний интерес к разбираемому явлению с возможностью отстраниться от него на почтенное (но не безопасное!) расстояние, без которого серьезный разговор невозможен. Собственно, это «расстояние» и не оставляет равнодушными множество критиков т. н. «классического извода» (что бы это не значило). Спокойный, выверенный тон статей Корчагина доводит их, уверенных, что главное в работе критика – это возгонка специфической эмотивности до белого каления: они клеймят подобную критику как филологическую и равнодушную по отношению к цветущим садам литературы. Но достаточно непредвзятого прочтения отмеченных в этом году Премией текстов, чтобы понять, каков градус интеллектуальной страсти, что служит импульсом к их написанию.